Краткая история создания калмыцкой диаспоры в США

Две волны массовых миграций калмыков, произошедшие в 1920-х и 1950-х гг., положили начало возникновению калмыцких диаспор в Югославии, Чехословакии, Франции, Болгарии, Германии, а затем и в США, где в настоящее время проживает наиболее многочисленная калмыцкая община в англо-саксонских странах.После поражения в Гражданской войне 1917-1920 гг. тысячи калмыков-белоказаков вместе с остатками Белой гвардии были эвакуированы на кораблях в Турцию, а затем в страны Восточной Европы. Среди них были калмыки, воевавшие в 3-м Зюнгарском и 80-м Донском калмыцких полках. Вслед за калмыцкими полками, предвидя расправу красных и исполняя волю Донского правительства, потянулись едва ли не целые станицы Сальских степей. Те калмыки, которые не смогли или не захотели выехать за пределы России были уничтожены частями Красной Армии, при этом уничтожению подверглись в том числе женщины, дети и старики.

В марте 1921 г. на территорию турецкого острова Лемнос высадились астраханские и донские калмыки. В этот период в лагере беженцев Тузла, рядом со Стамбулом, при содействии Красного Креста создается Калмыцкий культурно-просветительский комитет, позже переименованный в Союз помощи буддистам России, или просто Буддийский Союз. Программа действий этой организации предлагала, например, искать пути возвращения в Советскую Россию или переселения в одну из буддийских стран: Китай, Монголию, Тибет.

К осени 1921 г. калмыцкие эмигранты покинули Турцию. Беженцев согласились принять Болгарское царство и Королевство сербов, хорватов и словенцев (КСХС). В Болгарии, в районе г. Перника, калмыки работали на шахтах и в поле, а также на цементном производстве в северной части Болгарии, в ущельях Рильских гор. В г. Старой Загоре российские эмигранты учредили «Союз возвращения на Родину» (Совнарод). К 1923 году Совнарод отправил из Болгарии в СССР на основании амнистии, объявленной на 1-м Общекалмыцком съезде Советов (2-9 июля 1920 г.), а также специального решения Президиума ВЦИК об амнистии значительной части калмыцкой эмигрантской элиты (21 апреля 1921 г. более 14 тысяч реэмигрантов, в том числе более 70 лиц калмыцкой национальности. В 1925-1926 годы часть реэмигрантов была репрессирована в связи с выдвинутыми обвинения в контрреволюционной и антисоветской деятельности. Суровые приговоры, предусматривавшие значительные срока заключения и расстрелы уменьшило количество калмыков, желающих возвращения в Советскую Россию.

В начале 1930-х гг. в Болгарии проживало 183 калмыка. В КСХС к российским беженцам отнеслись более доброжелательно, что связано в первую очередь с той поддержкой, которую Россия оказала Сербии в годы Первой мировой войны. В послевоенном Белграде необходимо было восстановить разрушенные дома, хозяйство. С середины 1930-х гг. происходит сокращение строительных работ. В это время калмыки все чаще подрабатывают на извозе. Другая их часть работает на суконной фабрике в г. Парачин, которая работала с большими простоями. В начале 1920-х гг. в Сербии насчитывалось 200 калмыков, т.е. пятая часть всех калмыков, проживавших в это время в Европе.

Одним из видных представителей калмыцкой эмиграции, находившихся в Сербии, был Эренджен Хара-Даван, работавший врачом в провинции Банат. Он приветствовал провозглашение в 1920 г. Калмыцкой Автономной области и в какой-то период собирался вернуться в Советскую Россию, но затем передумал. Хара-Даван вел активную публицистическую деятельность. В 1930 г. в журнале «Улан-Залат» вышла его статья «Пути решения национальной проблемы». Наиболее известной является его работа «Чингис-хан как полководец и его наследие» (Белград, 1929), в которой пропагандировались идеи евразийства. Теоретические положения Эренджен Хара-Давана до сих пор используются современными идеологами этого политико-философского течения. В 1991 г. книга была переиздана в Элисте.

К началу 1930-х гг. в Сербии насчитывалось около 300 калмыков. «Сербские» калмыки имели и свой буддийский храм — сюмэ, который был открыт и освящен 11 декабря 1929 г. в предместье Белграда — Мокром Луге. Большую работу по созданию храма проделал бакша хурула Платовской станицы Манчуда Буринов. Еще с начала 1920-х гг. из КСХС, так же как и из Болгарии, происходит отток калмыцких беженцев, в основном во Францию, Чехословакию и Советскую Россию. В 1930-е гг. этот процесс усилился. Некоторые из калмыцких эмигрантов прилагали усилия к тому, чтобы уехать в Новый Свет. К примеру, инженер-агроном Э. Бурульдушев уехал в Аргентину, где благополучно устроился на работу при Министерстве земледелия. В период Второй мировой войны калмыцкие диаспоры в Югославии и Болгарии незначительно пополнились беженцами из СССР. В 1943 г. в Югославии проживало около 40 калмыков.

Одной из стран, куда направлялись калмыцкие эмигранты из Сербии и Болгарии, была Чехословакия. Первая группа беженцев обосновалась здесь в 1921 г. и насчитывала около 70 чел. Около 50 из них представляли в основном учащуюся в различных учебных заведениях молодежь; были также учителя, воспитатели, общественные деятели с семьями. Некоторые калмыки работали в сфере обслуживания, торговле, сельском хозяйстве. Калмыки были благодарны президенту этой страны Томашу Масарику, оказывавшему им всевозможную помощь.  В Чехословакии действовала Калмыцкая комиссия культурных работников (КККР), имевшая свой печатный орган «Улан Залат», который освещал вопросы национально-культурного развития калмыцкой диаспоры. В создании КККР ведущую роль сыграл Бадма Наранович Уланов, ставший ее первым председателем.

КККР прилагала особые усилия для воспитания и обучения молодого поколения калмыцких эмигрантов. В отдельные годы ей удавалось устроить в Пражскую гимназию до 55 чел. Члены комиссии собирали и записывали произведения калмыцкого фольклора. На базе собранного материала к 1930 г. было выпущено пять томов калмыцкой хрестоматии «Хонхо». Произведения народного творчества: сказки, пословицы, поговорки и т.д. использовались эмиграцией для воспитания подрастающего поколения.

В 1924 г. в Праге вышел первый номер журнала «Ойрат», средства для которого предоставил Э. Хара-Даван, однако первый номер журнала стал и последним. В Праге стал выходить другой непериодический журнал — «Улан Залат», о котором уже шла речь выше (с 1927 по 1930 г. вышло три номера). Журнал был печатным органом КККР, его материалы носили научно-публицистический и историко-литературный характер. В апреле 1930 г. увидел свет единственный номер еще одного журнала КККР на русском языке — «Информация» (с 22 материалами о текущей жизни калмыцкой диаспоры в Чехословакии). По-видимому, расходы на выпуск этих журналов не окупались, ибо известно, что после 1930 г. они не издавались. Свою роль в этом сыграл также раскол в среде элиты калмыцкой эмиграции Чехословакии. Часть членов КККР, недовольная политикой ее руководства, создала свою организацию «Союз калмыков ЧСР», после чего КККР прекратила существование. Из оставшихся ее членов в Париже была создана новая организация — «Хальмг Танг-чин Туг» (Знамя калмыцкого народа), которая позаимствовала свое название у уже упоминавшейся нелегальной дореволюционной организации калмыцких учителей.

В Париже в 1931 г. насчитывалось до 50 калмыцких эмигрантов. Кроме «Хальмг Тангчин Туг» здесь действовала еще одна общественная организация — Калмыцкий эмигрантский союз во Франции, или Союз калмыков в Париже.

Наступление советских войск в Юго-Восточной и Центральной Европе осенью 1944 — весной 1945 гг. заставило калмыцких эмигрантов эвакуироваться из Болгарии (в августе 1944 г.), Югославии (в сентябре 1944 г.) и Чехословакии (в апреле 1945 г.) в Австрию, Германию и Францию. Во время этого массового исхода практически все калмыки покинули Югославию и Чехословакию и лишь небольшое их число осталось в разных городах Болгарии. Большинство калмыков из Балканских стран нашли прибежище в пунктах размещения в Австрии и в местности, ранее известной как Судетская областъ, на северо-западе Чехословакии. Так как вторая мировая война близилась к концу, то те, кто обосновался в восточных и северных районах Германии, устремились в предполагаемую американскую зону оккупации, чтобы спастись от наступающей Красной Армии.

В феврале-апреле 1945 г. сотни калмыков из разных европейских стран собрались вместе, благодаря хорошо скоординированному плану действий, в общем лагере беженцев в Хохенфурхе, близ г. Шонгау, в южной Баварии, к юго-западу от Мюнхена, предполагая, что эта территория будет занята вооруженными силами США. Здесь впервые встретились в своем подавляющем большинстве две волны калмыцкой эмиграции, а именно — первые, или старые, эмигранты 1920-х годов и их дети из названных выше стран, и вторые, или новые, эмигранты 1944 г. из СССР. Новые эмигранты бежали со своей родины через Украину, Польшу и Северную Германию или были насильно вывезены в Германию в качестве принудительной рабочей силы (остарбайтеров). Судьба распорядилась так, что две волны калмыцких беженцев объединились в разоренной войной южной части Германии, оккупированной американцами.

В период с 1945 по 1951 гг., калмыцкие военные беженцы вынуждены были жить в лагерях для перемещенных лиц в Мюнхене и других уголках Баварии (Алътенштадт, близ Шонгау, Крумбах, Оберпфаффенгофен, Пфаффенгофен, Ингольштадт (на Дунае)), находившихся в ведении UNRRA (Организация по делам беженцев ООН), и IRO (Международная организация по оказанию помощи беженцам). Политическая и экономическая неопределенность в Европе первых послевоенных лет не могла не вызывать сильную тревогу среди беженцев, в том числе и среди калмыков. Все попытки эмигрировать в США, Канаду, Австралию и даже в Парагвай и Эфиопию не имели успеха по расовым мотивам, так как калмыки не принадлежали к белой расе. 330-я статья Закона о гражданстве США 1940 г. запрещала иммиграцию людей не белой расы. После неоднократных, на протяжении 15 месяцев (апрель 1950 г. — июль 1951 г.), повторных обращений в Особое следственное управление (the Board of Special Inquiry) и в Совет по рассмотрению апелляций по делам иммиграции Службы иммиграции и натурализации США (Board оf Immigration Appeals of the U.S. Immigration and Naturalization Service) адвокату подателей апелляций г-на и г-жи Ремилевых удалось убедить Совет по рассмотрению апелляций по делам иммиграции и исполняющего обязанности министра юстиции (the Acting Attorney General) в том, что «калмыки юго-восточной части Европейской России являются представителями белой, или так называемой европейской расы, несмотря на их азиатское происхождение». Дело Ремилевых явилось прецедентным делом, поскольку положительное заключение по вопросу о том, имеют ли оба апеллянта (истца), несмотря на свою принадлежность к неевропейской расе, право на получение американского гражданства, было абсолютно необходимо для того, чтобы разрешить калмыкам въезд в Соединенные Штаты. Ряд церковных и благотворительных организаций, а также частные лица в США решительно выступали на протяжении этого трудного периода с ходатайствами как от имени обоих апеллянтов, так и от имени калмыцких военных беженцев в целом. 28 июля 1951 г. тогдашний исполняющий обязанности Министра юстиции вынес решение о том, что калмыки имеют право на натурализацию в США, положив таким образом, конец более чем десятилетнему периоду тяжелых испытаний калмыков в Европе во время и после войны.

Все калмыки, имеющие право на иммиграцию, прибыли в США в конце декабря 1951 г. — конце февраля 1952 г. из Западной Германии, и небольшое количество — из Австрии. По приблизительным подсчетам, от 560 до 650 калмыков въехало в США к концу февраля 1952 г. В последующие 12-15 лет к ним присоединились остальные калмыки из Западной Германии, Бельгии Франции, увеличив таким образом их численность до 950 и более человек.

В 1951 г. Международная организация по оказанию помощи беженцам в Женеве выделила средства для оплаты проезда калмыков и дополнительно 182000 долларов на их последующее обустройство в США. Эти средства дали возможность двум основным совместным попечителям, Международной службе церквей Национального совета христианских церквей и Толстовскому фонду, находящимся в Нью-Йорке, успешно завершить это огромной сложности дело.

Первая группа калмыцких иммигрантов прибыла в Нью-Йорк 25 декабря 1951 г., за ней еще несколько, включая последнюю, многочисленную группу, прибывшую 22 февраля 1952 г. Вначале они были направлены попечителями в два разных штата, а именно: в Парвин Парк, близ Вайнленда, на юге штата Нью- Джерси, и Нью-Виндзор, штат Мэриленд, в 30 милях к северо-западу от Балтимора. В конце весны — начале лета 1952 г. калмыкам удалось переселиться, при содействии двух своих основных попечителей, в Филадельфию, штат Пенсильвания, Фривуд Эйкерс, местечко под Хауэллом, штат Нью-Джерси (сельский населенный пункт вдоль дороги № 9 федерального значения, на полпути между Фрихолдом и Лэйквудом, примерно в 50 милях к юго-востоку от Нью-Йорка и в 70 милях к северо-востоку от Филадельфии), и в Патерсон, штат Нью-Джерси. В конце 1950-х годов еще одна община поселилась в Нью-Брунзвике, штат Нью-Джерси (около 50 миль к югу от Нью-Йорка, в сторону Филадельфии), вследствие чего численность калмыков в Патерсоне с того времени уменьшилась.

Многие калмыки достигали высоких достижений на своей новой Родине. Известны факты присвоения генеральских званий калмыкам в американских специальных службах, многие калмыки работали и работают на руководящих должностях в Государственном Департаменте США и Министерстве юстиции.

Третья волна калмыцкой эмиграции совпала с началом перестройки в Советском Союзе и начала демократических процессов в стране. В связи с переоценкой исторических событий 1920-х в России стало меняться к белоэмигрантам, в том числе и калмыкам. В конце 1980-х годов зафиксированы первые визиты американских калмыков на свою историческую родину. Целью данных визитов являлось розыск своих выживших родственников и, соответственно, поиск женихов и невест для молодого поколения американцев. После указанного периода начался растущий рост эмиграции из Калмыкии в США, что послужило точкой отсчета создания новой калмыцкого эмиграционного поколения. Считать, что отношения между первыми двумя и третьей миграционными волнами идеальны ошибочно, так как между этими поколениями стояли идеологические и культурные отличия. Негативными факторами затруднений интеграции новоприбывших в сформировавшуюся калмыцкую диаспору являлись следующие причины:

— попытки закрепиться в США калмыков из числа потомков советской партийной элиты Калмыкии, непосредственно причастных к уничтожению калмыков, поддержавших Белое движение, уничтожению религиозных и культурных объектов калмыцкого народа;

— отсутствие культурной и религиозной идентичности между американскими и  советскими калмыками. В частности, последние практически не пользовались калмыцким языком как средством общения и фактически являлись атеистами.

Для третьей волны калмыцкой эмиграции характерна высокая адаптация в США, несмотря на языковой и культурный барьер за 20-30 лет большинство калмыков добились стабильного материального благосостояния и признания в обществе. Наши земляки работают не только в строительной сфере на черновых работах, но и успешно занимаются бизнесом, задействованы в работе фирм, занимающихся высокими технологиями (Гугл), руководят филиалами крупных частных организаций. Большое количество калмыков служат в Армии США для облегчения получения гражданства и образования.

Характерно, что для сравнительно небольшого количества калмыцкой диаспоры США калмыки участвовали во всех вооруженных конфликтах своей новой родины: Вьетнам, Афганистан, Ирак и т.д.

В настоящее время делаются робкие попытки объединить калмыцкую диаспору в США в одно целое, так как ее количество превысило 20-30 тысяч человек.

С самого начала жизни в Соединенных Штатах калмыки придерживались определенного типа поселения, а именно, замкнутого компактного проживания во избежание рассеивания. Это помогло им сохранить тесные связи друг с другом в новой стране, язык и обычаи которой были им незнакомы. В Филадельфии, например, в первые 10-15 лет большая часть калмыков проживала в собственных кирпичных домах, расположенных в ряд недалеко друг от друга, примерно в 10-ТИ кварталах севернее и южнее Джирард-авеню, в нижней части северо-восточного района Филадельфии. Однако примерно с середины 1960-х годов большинство калмыков переехало в более богатые верхние кварталы северо-восточного района Филадельфии, к северу от бульвара Рузвельта, что привело к значительному распылению. Другая большая группа, проживающая в городке Хауэлл, штат Нью-Джерси, до настоящего времени смогла сохранить прежнюю модель компактного проживания.

Все более растущее число калмыков, закончивших колледжи или получивших профессиональную подготовку, в 80-х годах вызвало новый всплеск географической подвижности, т.е. тенденцию к дисперсии, что привело к образованию небольших общин в таких городах, как Сан-Франциско, Лос-Анджелес, Вашингтон (Федеральный округ Колумбия), Нью-Йорк, Чикаго или в их окрестностях.

Будучи немногочисленной этнической группой, а до того прожив вместе в разных уголках Западной Германии и других странах, калмыки продолжают сохранять тесные взаимосвязи, так как фактически все друг друга знают благодаря родству, дружбе и знакомству. Взаимные визиты и совместно проводимые национальные и религиозные праздники, свадьбы и т.д., а также участие в общем трауре во время похоронных и поминальных обрядов являются объединяющим фактором в жизни этой уникальной этнической группы. Нет ничего необычного в том, что на традиционной калмыцкой свадьбе собирается много народу, так как почти все калмыки, как правило, приглашаются на свадьбы или танцевальные вечера.
Калмыки не занимаются активной политикой. Хотя некоторые, возможно, зарегистрированы в качестве членов демократической или республиканской партий в своих штатах как всей общиной, так и какой-нибудь отдельной группой. Они не поддерживают какую-либо политическую партию. Единственным исключением является небольшое число калмыков, активно участвующих в деятельности местных республиканцев в Хауэлле, штат Нью-Джерси. Как ни странно, у калмыков нет налаженных связей с соседней русской общиной в Лэйквуде, штат Нью-Джерси, не участвуют они и в делах донского казачества как на местах, так и в масштабах всей страны. Аналогичная ситуация существует и в Филадельфии.
С экономической точки зрения, калмыки живут довольно хорошо. В начале и в середине 1950-х годов для большинства из них языковой барьер был труднопреодолимым препятствием, особенно для возрастной категории старше среднего возраста. Более того, лишь очень немногие калмыки обладали необходимыми трудовыми навыками и профессиональной подготовкой. В Филадельфии и Патерсоне, штат Нью-Джерси, они пополнили рынок труда как конвейерные рабочие и чернорабочие, тогда как большинство женщин было вовлечено в швейную промышленность. В Хауэлле, штат Нью- Джерси, большинство людей молодого и среднего возраста быстро обучились строительному делу и стали субподрядчиками и строительными рабочими, чем продолжают заниматься до настоящего времени. Сегодня представители американской калмыцкой диаспоры зарабатывают на жизнь, трудясь в разных сферах. Поколение, рожденное в Америке, овладело различными специальностями и профессиями, получило образование в колледжах и высших учебных заведениях.

Вскоре после прибытия в Штаты калмыки организовались в три общества: одно — в Филадельфии, два — в Нью-Джерси. Интересно отметить, к примеру, что принадлежность к этим двум обществам в Нью-Джерси отражает старое племенное и территориальное деление на три основные этнические группы калмыцкого народа. В итоге, торгуты и бага-дэрбэты (малые дэрбэты), а также ики-дэрбэты (большие дэрбэты), проживавшие на определенных землях Астраханской и Ставропольской губерний России, сообща создали собственную организацию в Хауэлле, в то время как калмыки «бузава», т.е. те, кто до Гражданской войны 1918-1920 гг. в России жил в Сальском округе Области Войска Донского (позже Ростовская область), организовали подобное общество в двух милях к югу. Община в Филадельфии состоит только из калмыков «бузава». Руководители этих организаций избирались на определенный срок на общих собраниях своих членов. Естественно, средний возраст руководителей в последние годы имеет тенденцию к снижению. Поэтому нет ничего удивительного в том, что среди более молодых руководителей есть и такие, чьи отцы занимали 20 и более лет тому назад эти же самые или другие руководящие должности в общине.

До переселения в Соединенные Штаты калмыкам удавалось противостоять утрате своих национальных черт и успешно сохранять свою особую этническую самобытность. Межнациональные браки были почти не известны, за исключением случаев, когда поблизости не находилось невест калмыцкой национальности. Случаев обращения в христианство или в какую-либо другую религию тоже не встречалось. Все говорили на калмыцком языке. Однако за последние годы наблюдается неизбежный, устойчивый, вызывающий глубокое сожаление процесс утраты национальной калмыцкой идентичности вследствие различных социально-экономических и иных жизненных обстоятельств. Число экзогамных браков между молодыми калмыками обоего пола и некалмыками неуклонно растет. Большинство юношей и девушек брачного возраста тем не менее сохраняют приверженность традиционному обряду 6ракосочетания со своими половинами. Калмыцкий свадебный обряд не подвергся изменениям: он очень колоритен и включает в себя комплекс традиционных церемоний и обязательных визитов до, во время и после свадьбы. Интернациональная свадьба, с другой стороны, представляет собой соединение калмыцких и американских традиций. В то время как разводы в эндогамных браках являются редкостью, их доля в экзогамных браках, то есть браках между калмыками и некалмыками становится заметной в последние годы.
За очень небольшим исключением, женатые сыновья, следуя обычаю, живут со своими престарелыми родителями и берут на себя заботу о них. Если в семье нет сыновей, замужние дочери обязаны взять на себя заботы о родителях. В этом сказывается очень древний патриархальный и традиционный уклад жизни. В последнее время, однако, наблюдается отступление от этого старого обычая, вероятно, в какой-то степени благодаря возможности определить своих престарелых родителей в частные пансионаты. Родственные и родовые узы до сих пор очень сильны среди калмыков Браки между молодыми людьми одного улуса и дальними родственниками не приветствуются, вплоть до седьмого колена.

Быть может, наиболее сложным и тревожным явлением в жизни калмыков является то, что подавляющее большинство их детей и последующие поколения плохо или совсем не говорят на родном языке. Из-за отсутствия заинтересованности и денежных средств не издаются книги, периодические издания или хотя бы информационные бюллетени. Как правило, многие дети, пока не начинают ходить в детский сад, дома говорят по-калмыцки, если их родители владеют языком. Однако, когда они поступают в городскую школу, то скоро забывают родной язык и усваивают английский. Таким образом, английский становится основным языком, на котором они говорят и пишут, а также разговорным языком общения между собой, родителями и сверстниками. Мрачная перспектива стать моноязычным англоговорящим обществом становится неотвратимой реальностью.

Для того, чтобы не допустить этого и исправить положение, чреватое последствиями, Обществом ревнителей калмыцкой культуры (основанным в мае 1954 г.) в 1954-1956 гг. в Филадельфии впервые были организованы школы калмьцкого языка для детей школьного возраста, а затем снова — в 1974, 1975 и 1976 гг. — в Нью-Брунзвике, штат Нью-Джерси, Хауэлле, штат Нью-Джерси, Филадельфии соответственно. Последние находились под попечительством и руководством Совета по калмыковедению и монголоведению (основанного в июне 1975 г.). Эти группы по изучению калмыцкого языка собирались раз в неделю по субботам или воскресеньям, занятия в них проводили добровольно носители калмыцкого языка, среди них Данара Баянова, Баазар Степанов, Содман Кульдинов, Санджи Цагадинов, Доржма Абушинова, Портра Андреева, автор настоящих строк и, частично, Чимид Хулхачинов, Улюмджи Акугинов и Дорджи Арбаков. В 1974-1975 гг. еженедельные занятия по ойратской и калмыцкой истории и грамматике калмыцкого языка проводились в кампусе университета Рутгерса в Нью_Брунзвике, штат Нью-Джерси, С. Кульдиновым. Эти занятия посещало около 15 калмыков — студентов учебных заведений и аспирантов университетов. Вызывает сожаление, что эти занятия больше не возобновлялись.

За последние годы калмыки осознали первостепенное значение высшего образования. После отсутствия интереса к нему в начальный период, 50-е годы, число молодых людей обоего пола, поступающих в колледжи, постоянно растет. В середине 1980-х годов около 60-65 человек стали обладателями дипломов различных университетов. Три человека получили степень доктора наук по филологии, два человека имеют медицинские дипломы, пятеро — дипломы юристов и несколько человек стали магистрами в разных областях науки. Несколько человек окончили старейшие престижные элитарные университеты, такие как Гарвардский, Принстонский, Пенсильванский, Колумбийский, Корнельский, Дартмутский. Два калмыка со степенью доктора филологии являются профессорами крупных университетов. Еще два калмыка с университетским образованием являются дипломатами. Внушительное число окончивших учебные заведения и обучающихся в них к настоящему времени с очевидностью свидетельствует об экономической состоятельности калмыков, способных оплачивать дорогостоящее обучение в колледже. В большинстве случаев эта дипломированная молодежь представляла самое первое поколение получивших университетское образование людей в своих семьях, в которых родители не имели даже среднего образования, не говоря уже об учебе в высших учебных заведениях. Это, само по себе, очень интересное и заслуживающее внимания явление.

Калмыки были известны как ревностные и последовательные приверженцы буддизма, религии их предков. Буддизм стал еще более важным фактором в жизни калмыцких общин в Соединенных Штатах, чем когда-либо прежде. Он способствует их сплочению. Калмыки — приверженцы тибетской ветви буддизма, или ламаизма, и всегда признавали Его Святейшество Далай-ламу своим верховным религиозным лидером. Нескольким калмыкам посчастливилось лично засвидетельствовать свое почтение Его Святейшеству в его резиденции в Дхармасале в Индии, в то время как другие совершили к нему паломничество в Швейцарию и Западную Германию в 1974 г. Калмыки были по-настоящему счастливы возможности лично засвидетельствовать свое глубокое почтение Его Святейшеству и помолиться вместе с ним во время его посещения Соединенных Штатов в 1979, 1983 и 1987 гг.

Первый калмыцкий буддийский хурул был построен и освящен в 1955 г. Еще три были сооружены в том же Фривуд Эйкерсе, районе Хауэлла — в 1958, 1970 и 1977 гг. Последний хурул, торжественно открывшийся 22 января 1977 г., представляет собой прекрасный образец смешанной калмыцко-тибетской буддийской архитектуры. Наконец, калмыки в Филадельфии открыли свой просторный хурул в декабре 1984 г. В этих хурулах празднуются три главных религиозных праздника по лунному календарю: Цаган Сар (Новый год), Урус-Ова (Праздник весны) и Зул (Праздник лампад), а также другие религиозные праздники. В них также проводятся калмыцкие свадебные церемонии, устраиваются поминальные службы по умершим и т.д. К настоящему времени все монахи калмыцкого происхождения, прибывшие месте со своими единоверцами в 1951-1952 гг., ушли из жизни. Их преемники — уроженцы Внутренней Монголии и Тибета, приглашенные из Индии, где они находятся в изгнании.